«Русские истории» Вильнюса. Что еще можно вспомнить?

Когда-то эти мальчики чинно или не очень подходили к своей гимназии. Все уедут по окончании Виленской гимназии № 1, вернется только один: Константин Галковский станет литовским композитором, известным как Константинас Галкаускас. Феликс Дзержинский станет тем, кем станет. Василий Шверубович станет всенародно известным русским и советским актером, известным как Василий Качалов. Продолжим вспоминать «русские истории».

Будущий Качалов жил в доме, принадлежащем церкви (там сейчас памятная табличка). Отец Василия — Иоанн Шверубович — был священником, служил в Никольской церкви в Вильне. Вот об этой церкви и речь.

Никольская церковь (святого Николая Чудотворца) считается самой старой, самой первой христианкой церковью в ВКЛ. Первая православная и была первой христианской церковью, и, возможно, ее возникновение можно отнести еще ко временам Гедимина. По крайней мере, именно там сначала были погребены казненные в 1347 году виленские мученики Антоний, Иоанн и Евстафий.

Также достоверно известно, что каменную церковь на этом месте велела заложить Иулиания (Ульяна) Александровна — тверская княжна и вторая жена Ольгерда Гедиминовича. Две сестры

Литвой тогда фактически правили два сына Гедимина. Кейстут по договоренности боролся с крестоносцами, а Ольгерд (Альгердас) — великий князь — с Ордой, не забывая вмешиваться и в междоусобицы русских княжеств.

Ольгерд был женат дважды: первый раз на витебской княжне Марии. Второй раз — на тверской княжне Иулиании (Ульяне) Александровне.

Мне ни разу не встретился исторический роман, посвященный этой женщине. А ведь ее судьба доказывает, что это был неординарный человек.

И ее отец, и ее брат были вероломно и зверски убиты в Орде ханом Узбеком (по московскому наущению, как говорят). Тверь и Москва долго враждовали, затем московский князь Симеон Гордый взял в жены сестру Иулиании. Первая жена Анастасия Гедиминовна умерла во время чумы, вторая просто не понравилась, третья княжила до смерти мужа (в пользу ее было составлено беспрецедентное завещание). И опека Иулиании перешла к Москве.

Но тут посватался овдовевший великий литовский князь, Симеон дал согласие, дело было решено. Симеон и Ольгерд стали свояками, а в том же году брат Ольгерда Любарт Гедиминович женился на племяннице Симеона. Все обросли родственными связями, что не мешало воевать друг с другом.

Впоследствии Москва и Тверь еще враждовали, а Ольгерд три раза ходил на Москву, но и разу город не взял, и Симеон ходил на Литву и брал Смоленск. По преданию, брат Иулиании Федор перед казнью в Орде проклял Симеона — будущего мужа своей сестры. Так или иначе, все наследники московского князя умерли еще при жизни отца…

А как себя чувствовала во всех этих внутренних родственных дрязгах Ульяна? Мы можем только предполагать.

Зато точно известно, как тверская княжна украшала и укрепляла свои города: монастыри и церкви в Витебске и Вильнюсе стоят до сих пор.

Никольская церковь, как и Духов монастырь, — действующие в Вильнюсе церкви. Никольская церковь — смесь готики, барокко и византийского стиля, считающаяся старейшей христианской, обязана своему существованию и тверской княжне.

С вероисповеданием Ольгерда до сих пор много неясностей. Вроде бы православие он принимал дважды — перед первым браком и при смерти. При этом пишут, что перед вторым браком родственники невесты обращались к митрополиту киевскому с вопросом, возможен ли брак с предполагаемым язычником. И похоронен Ольгерд был по языческому обряду. Дети его по первому браку — православные, по второму — в большинстве прошли путь: православие при рождении — формальное язычество — католичество.

А детей было немало. Только от второго брака — 15 или 16. То есть Ульяна родила 15 или 16 здоровых крепких детей. 8 мальчиков и 8 девочек! Чего-то мы про тех людей до конца не понимаем. Все дети разошлись править различными княжествами, а один стал королем.

Ягайло (в православии Иаков, в католичестве — Владислав) — король польский. Именно старший сын Ульяны и Ольгерда принял власть, а не старший сын Ольгерда и Марии Витебской. Андрей Полоцкий перешел «под крыло» Московского княжества.

Ягайло не только наследовал литовский трон, но и стал основателем династии Ягеллонов, правившей в Польше, Чехии, Венгрии и ВКЛ. Династия эта прервалась почти одновременно с династий Рюриковичей. Многое тогда происходило на наших землях параллельно и часто взаимосвязано. Но вот что касается крещения Литвы, которое было при Ягайло, то это, конечно, несравненно более позднее событие по сравнению с крещением Руси.

Ульяна хотела, чтобы сын женился на дочери Дмитрия Донского. Но Ягайло более выгодным посчитал брак с польской совсем юной королевой Ядвигой, тем самым стараясь приостановить походы Ордена против Литвы. Так был положено начало процессу интеграции Литвы в католическую культуру Запада и отдаления от православного Востока.

Тем не менее знаменитая веротерпимость в Литве — это все-таки не фикция. Она реально существовала 1000 лет, не считая отдельных эксцессов. События Второй мировой, конечно, провели свой черный след: ведь пострадало не только еврейское население, но и русские старообрядцы. Поговорим и о них. Давнёшные

Всегда думала, что самые большие русские старообрядческие общины — в Южной Америке или Австралии. Однако по статистике выходит, что в ближней Прибалтике.

Старообрядцы бежали из России из-за гонений. Самый большой поток пришелся на 17 век — это был самый массовый исход. И вот уже сколько веков они сохраняют все — память, язык, самосознание. Приходишь к родственнице в больницу, а там новая соседка, вполне современная девушка: «А я русская, из старообрядцев».

Были там и купцы, и крестьяне, и духовенство, и казачество. Направления тоже были разнородны: и безпоповцы, и единоверцы. Раскольники бежали и от социальных причин — от своих непомерных налогов, от невозможности занимать должности, от рекрутских наборов. За право носить бороду, наконец!

Не секрет, что везде, кроме родины, им было вольготнее. Они селились отдельными деревнями, первое время полностью самоизолируясь.

В Литве сегодняшней одна из официально признанных религиозных общин — поморцы (Древлеправославная поморская церковь). Других русских православных они называли «расейскими», «обливанцами», а себя уже «здешними», «давнёшными». А литовцы называют их sentikis, что прямая калька с русского слова «старообрядцы».

В Вильнюсе есть староверческий храм с кладбищем. Не любитель я ходить по кладбищам, но снова — какая ухоженность! А какие имена — Терентий, Васса, а это ведь совсем недавние надгробья. А вот могила молодого человека в форме Советской Армии, год его гибели подходит под Афган…

И напоследок, чтобы было повеселее — вариант русских говоров старообрядцев, записанных в 20 веке студентами Вильнюсского университета, с кулинарными рецептами: КАРТОФЛЯНИКИ. А яшчо картофляники пякём, коло их работы много, облупить, отстудить. Есть пест и ступа, столкём, раскатаем, начинку справляем с капусты, морковки, крупы с творогом, капуста, морковка — жареная, когда зачиним на под можно садить, как хлебы, мажем или салом или маслом, горазд вкусные. СЕЧЁНКА. Сячёнка — бярут сырую картошку, сякут на мелкия кусочки, добавляют пшаничных круп и ставют в печку. Там тушится йона. Потом добавляют коровье масло и ядут.

А чтобы стало еще повеселее. Пусть Вильнюс всегда остается приветливым, многоязыким, многоконфессиональным городом. В этом — один из главных секретов его тысячелетнего очарования.

Моя не понимай! А можно по-русски? — Не вопрос!

Наше очередное путешествие закончено, хотя многое осталось за кадром…